Международный кризис вокруг атомной программы Ирана и позиция России

В данной статье мы хотели бы отразить существующее положение Исламской Республики Иран в контексте внешних отношений в связи с атомной программой, проводимой страной в течение последних десятилетий. Стоит вначале упомянуть некоторые факты, связанные с началом формирования режима международных санкций в отношении Ирана.
После периода завершения иранской революции в 1979 г. начался новый виток санкций, направленных против Исламской Республики Иран. Первые значительные санкции были введены против Ирана Соединенными Штатами Америки в связи с захватом американских заложников. Похожие санкции были приняты также и членами ЕС.
Что касается самой ядерной программы, то она была начата еще в начале марта 1957 г., когда страна подписала соглашение с США о сотрудничестве в рамках мирного использования атомной энергии (программа «Атом для мирного использования»).  Однако после революции 1979 г. правительству Ирана пришлось отказаться от программы строительства одной из первых АЭС на Востоке, поскольку вследствие данных событий, из страны выехали не только иностранные специалисты, но и большое число иранцев, участвовавших в ядерном проекте.
Относительно санкций стоит добавить, что вначале они имели так называемый односторонний характер, будучи введенными лишь со стороны США. Однако, в 2006 г., когда была принята первая резолюция Советом Безопасности ООН, санкции против Ирана приобрели международный характер. С 2006 по 2010 год Совет Безопасности ООН принял резолюции, предусматривающие введение и усиление санкций против Исламской Республики Иран.
В вопросе о ядерной программе Ирана, стоит также вспомнить о факте переговоров страны с так называемой «евротройкой» (Францией, Германией и Великобританией), начало которых пришлось на 2004 г. В данный период было заведено особого рода досье, в связи с обнаружением в Иране центрифуг для обогащения урана, не учтенные МАГАТЭ. При этом Тегеран был обвинен в разработке «секретной военной ядерной программы» и в стремлении получения ядерное оружие.
Вследствие этого в ноябре 2004 года было подписано парижское соглашение, в соответствии с которым Иран обязался предоставить долгосрочные гарантии того, что его ядерная программа была и будет мирной. До тех пор, пока не будут согласованы эти гарантии, Тегеран взял на себя добровольное обязательство прекратить любые работы по обогащению урана, а также радиохимическое развитие плутония из отработавшего ядерного топлива.
При этом, однако, основные проблемные вопросы, все еще не были разрешены. Так, в марте 2005 года Иран пригрозил прекратить односторонний мораторий на обогащение урана и производство плутония, если ЕС в соответствии с Парижскими соглашениями не предоставит письменный список выгод, которые Иран может получить в обмен на отказ от некоторых аспектов своей ядерной программы. Заместителю министра иностранных дел России С. Кисляку, прибывшему с огневой миссией в Тегеран в мае 2005 года, удалось убедить руководство Ирана не выходить из моратория до получения предложений от ЕС.
В этом же году Иран потребовал, чтобы ему были предоставлены поставки легководного реактора для атомных электростанций, а также ослабление процедур экспортного контроля для поставок передовых технологий и более широкий доступ на рынки ЕС для иранских товаров. Данное требование было отвергнуто представителями ЕС.
Аналитики считают, что отказу ЕС в требованиях Ирана вероятно послужило избрание весной 2005 года сторонника жесткой линии против Запада М. Ахмадинежада. За период реализации политики этого иранского деятеля научный и практический потенциал ядерного обогащения был увеличен с 3,5% до 20%. Данный фактор постепенно привел к увеличению количества активных центрифуг, открытию первого блока АЭС в Бушере, и расширению возможностей для иранских ученых использовать ядерную энергию в фармацевтической, медицинской и сельскохозяйственной областях.
Возвращаясь к вопросу о так называемых резолюциях, важно упомянуть, что достаточно переломным моментом в отношении Ирана и других держав, стало событие 2015 г. (20.07.2015), когда Совет Безопасности огласил дополнительную резолюцию, в соответствие с которой был одобрен «Совместный всеобъемлющий план действии». Подписание СВПД привело к значительному сдвигу в рассмотрении иранской ядерной проблемы. Иран, в свою очередь, выдвинул свое заявление о том, что страна намерена выстраивать новые отношения в политическом и международном аспектах.
Так, Иран непосредственно обязался не обогащать уран выше 5%-ного уровня, а также избавиться от всех накопленных запасов 20%-ного урана. Было также принято решение приостановить строительство тяжеловодного реактора в Араке, не развертывать новые центрифуги для обогащения урана и расширить доступ инспекторов Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) на свои ядерные объекты.
Важно уточнить, что со стороны России, а также Китая были проведены выступления по поводу ограничения санкций со стороны Совета Безопасности.
Соглашение, подписанное в Вене, требовало законодательной формализации и предусматривало шестимесячный срок для его осуществления. В Иране соглашение было юридически одобрено в октябре 2015 года Меджлисом 169 Наблюдательным советом, который следит за соответствием принятых Меджлисом законов нормам ислама и Конституции.
В ответ на действия Иранских властей по выполнению соглашений, 18 октября 2015 года Европейский Союз принял законодательную базу для отмены всех экономических и финансовых санкций, связанных с ядерной программой Ирана.
Президент США Б. Обама также подписал указ от 18 октября 2015 года, который предусматривает начало процесса отмены антииранских санкций. Частичное снятие санкций со стороны Запада и оживление экономики позволили Ирану начать откладывать выполнение условий соглашения, но большинство санкций осталось, в том числе отключение иранских банков от системы SWIFT.
8 мая 2018 года американский президент Дональд Трамп объявил о выходе из Совместного комплексного плана действий. Аналитики полагают, что выход США из сделки не позволит сохранить СВПД на достаточном уровне. Данная сделка является одним из важных вопросов на сегодняшний день для Ирана, поскольку представляет определенного рода гарантии его соответствия требованиям международного сообщества по сокращению и ограничению его ядерного потенциала. В то же время, для международного сообщества, сохранение и реализация СВПД предусматривает отмену всех санкций, наложенных на Иран из-за иранской ядерной программы.
Рассмотрим более подробно аспекты, связанные с международным сотрудничеством между Ираном и Россией.
Важно заметить, что географическое положение России и Ирана способствует развитию общих интересов данных стран во многих областях. Такое сотрудничество на протяжении десятилетий развивалось в экономической, технической, военной сферах, а также в области научных исследований, в частности, атомной энергетики и безопасности.
Мы уже упоминали выше, что в контексте экономической политики и, в частности, расширения сотрудничества по ядерным программам, Россия продолжила свою работу, подписав в 1992 г. соглашение о сотрудничестве в области мирного использования атомной энергии по направлениям медицины, сельского хозяйства, исследований в области ядерной физики и др.
Было подписано межправительственное соглашение о строительстве в Иране АЭС с российскими реакторами ВВЭР-100. Главными работами занималась российская компания «Атомстройэкспорт». В начале мая 2011 года станция была запущена в тестовом режиме, а 30 августа 2012 года был выведен на 100 процентов проектной мощности первый энергоблок Бушерской АЭС, первой атомной электростанции в стране и на всем Ближнем Востоке.
Говоря о развитии сотрудничества именно в данной области, Россия стремилась предпринимать активное участие в регулировании иранского ядерного вопроса. Так, например, для Совета Безопасности было внесено предложение исключить из статей санкций атомную электростанцию, находящуюся на окраинах г. Бушер на южном побережье Ирана. Строительство данной АЭС было основано на других ядерных проектах Ирана, поэтому резолюции Совета Безопасности на нее впоследствии не были распространены, что позволило продолжению развития строительства электростанций.
Следует, однако, упомянуть, что вследствие принятых международных санкций, сотрудничество между Россией и Ираном на экономическом и военно-техническом уровнях встретило большие затруднения.
Так, к примеру, российская компания Газпром участвовала в газообмене между Ираном и Туркменистаном и разработке газовых месторождений в Южном Парсе в Иране. Также было решено, что Газпром будет сотрудничать в строительстве трубопровода Нека-Яск для передачи энергии от Каспийского моря до Оманского залива и создания нефтеперерабатывающего завода. Реализация этого натолкнулась на многие препятствия и в большинстве своем была остановлена.
Таким образом, кризисное положение, в котором оказался Иран. В связи с ее ядерной программой, послужила причиной того, что значительная часть потенциала экономического, технологического и вооруженного сотрудничества между Россией и Исламской Республикой Ираном была сильно сокращена. Немалую роль в таком «сокращенном» сотрудничестве сыграли санкции, направленные уже против России, когда, к примеру, в 2003 году Тульский проектный институт по аналогичной причине попал под санкции. В 2008 году подобная ситуация произошла с одной из российских экспортных компаний, что, впоследствии, вызвало резкую критику со стороны российского правительства.
В 2011 г. Президент России высказался о том, что нет никаких доказательств военного характера ядерной программы Ирана, и российский МИД выразил протест на ужесточение санкций против Ирана.
В глобальном измерении мировой политики Россия и Иран вынуждены сталкиваться со схожими проблемами и угрозами. Волею судеб Москва и Тегеран оказались тесно связаны едиными политическими целями в сирийском конфликте и, как следствие, в большой ближневосточной игре.
В 2017 г. альянсу России и Ирана удалось достичь немалых успехов, что вызвало большое недовольство арабских монархий и поддерживающих их США. В этой связи нет ничего удивительного в том, что Вашингтон преследует цель ослабления позиций Ирана и России как в ближневосточных вопросах, так и в мировой политики в целом.
Отношение к Ирану и вопросу его положения на международной арене остается неоднозначным и достаточно сложным. Так, к примеру, президент США Д. Трамп в одном из своих посланий Конгрессу за 2018 г. открыто обозначил ситуацию того, что Иран и его политика причислены наряду с Северной Кореей к категории стран-изгоев и глобальных спонсоров терроризма. Также Трамп выразил свое согласие на то, что существует необходимость пересмотра условий ядерной сделки.
Поскольку российско-иранские отношения имеют достаточно большую историю общих интересов и взаимного понимания, этот фактор может помочь обеим странам возможно совместно преодолевать в некоторых вопросах агрессивную политику Соединенных Штатов Америки. Таким образом, они являются в состоянии успешно ограничить определенного рода влияние США на двусторонние российско-иранские отношения.
После того, как 8 мая 2018 года США вышли из СВПД, глава внешнеполитического ведомства предложил новое соглашение по иранскому ядерному вопросу. Оно состоит из 12 условий. Среди них глава ведомства США определил необходимость установления такого условия, по которому Иран должен отказаться от ядерного оружия, а также «от злонамеренного поведения, чего не мог обеспечить Совместный всеобъемлющий план действий».
При этом представительство Ирана заявило, что их страна стремится строго придерживаться выполнения взятых на себя обязательств. Было также подчеркнуто, что санкции США, введенные против страны, являются незаконными и идут «вразрез с СВПД и резолюцией СБ ООН 2231».
Поддержка России Ирана, в особенности по данному вопросу, имеет огромное значение для последней. В своих выступлениях Россия стремится призывать к справедливому и достойному решению иранской ядерной проблемы. Здесь делается акцент именно на праве Тегерана на использование мирного атома в соответствии с Договором о нераспространении ядерного оружия.
Россия призывает к справедливому разрешению иранской ядерной проблемы, исходя из законного права Исламской Республики Иран на мирный атом. В частности в одном из своих выступлений, представительство российского МИД отмечало:
«Хотя наши европейские коллеги и делают определенные шаги в плане создания условий для нормального экономического сотрудничества с Ираном, в том числе запущен механизм INSTEX [новый платежный инструмент для осуществления взаиморасчетов с Тегераном], двойственность подхода европейцев для нас тоже очевидна, и в последнее время ЕС и ряд государств, входящих в Евросоюз в индивидуальном качестве, применили санкционные меры воздействия на исламскую республику. В данном случае, это для нас неприемлемо. Тем более, что делается это все по надуманным предлогам».
Также было подчеркнуто, что Россия будет стремиться разъяснять ошибочность позиций, которые не всегда четко определены в постановке самого вопроса по отношению к Исламской Республике Иран, где можно, по некоторым аспектам, прочувствовать политику предубеждения.
Стоит также заметить, что после выхода США из соглашения иранская экономика натолкнулась на достаточно серьезную ситуацию в банковской сфере.
Прежде всего, с подачи США, иранская банковская система была отключена от системы SWIFT. Это привнесло серьезные затруднения в финансовых взаимоотношениях иранского бизнеса с иностранными партнерами и инвесторами.
Однако, при этом в январе 2019 года Великобритания, Германия, Франция объявили о создании специального механизма расчетов с Ираном, который позволяет поддерживать торговлю с ним в обход санкций США. Во Франции при участии двух других стран была зарегистрирована проектная компания под названием INSTEX (Instrument in Support of Trade Exchanges, «Инструмент для поддержки торговых обменов»).
Также дополнительно с ноября 2018 года Иран и ЕС начали разработку создания межбанковского канала связи (SPV), который мог бы работать в обход санкций США в отношении Тегерана.
Говоря о сотрудничестве России и Ирана, важно подчеркнуть, что согласно одним из последних договоренностей, первая стремится продолжить сотрудничество с Ираном, в особенности, в сферах экономического и научного-технического развития.
Так, к примеру, в 2018 г. представителями обеих стран было подписано 16 документов по двустороннему сотрудничеству в различных сферах. Сторонами был заключен меморандум о взаимопонимании между госкорпорацией «Росатом» и Организацией по атомной энергии Ирана в области транспортировки ядерных материалов. Были подписаны разного рода документы, касающиеся аспекта взаимной поддержки в газовой сфере между «Газпромом» и Национальной иранской нефтяной компанией.
Важно уточнить, что согласно переговорам, как например, «Росатома» и ОАЭИ, ясно видно активное продвижение сторон сотрудничества по пути достижения договоренности о сооружении новых атомных энергоблоков.
При этом уточняется, что предстоит достаточно трудоемкая работа по урегулированию некоторых важных вопросов, к которым обычно относят:
- выработку коммерческих условий для будущих контрактов;
- решение вопроса взаиморасчетов (по особой системе, в связи с банковскими санкциями США);
- определение места и роли иранских компаний-подрядчиков в общем объеме работ;
- определение участия Ирана в международных режимах по безопасности ядерных объектов и др.
Выше указанные аспекты являются наиглавнейшими. При этом существует еще много других не менее важных проблем на пути к окончательному российско-иранскому договору и контракту о строительстве новых атомных энергетических объектов.
В заключении стоит подчеркнуть, что на настоящий момент внутриполитические и внешнеполитические цели Ирана и России, как главного двигателя евразийской интеграции, совпали.
Обе нации, испытывают на себе тяжесть международных санкций и ограничений на глобальных рынках. По этой причине они крайне заинтересованы в формировании плюралистического мира, в котором не было бы диктата со стороны западных финансовых структур, и любое государство могло бы проводить более свободную, национально-ориентированную политику, что в конечном итоге должно способствовать динамичному развитию экономики и росту благосостояния их населения.