Эссе на тему: "Эффективность права - подходы, показатели, проблемы, пути разрешения"

Конечно, все зависит от того, что мы понимаем под "эффективностью" - экономическая эффективность, эффективность в подавлении преступности, в обеспечении безопасности, в которой нуждается капиталистическая экономика, эффективность в защите гражданина? Эти понятия могут противоречить друг другу.Одним из показателей эффективности является наличие "верховенства закона", но что это значит? Одна из идей заключается в том, что люди готовы разрешать споры с помощью правовых процедур, а не силой. В большинстве обществ люди боятся и ненавидят закон или считают его слабым и коррумпированным. Убедить людей использовать закон в качестве нормального процесса разрешения споров чрезвычайно сложно и требует огромного политического мастерства и удачи. Это рано произошло в Англии, но до сих пор не получило широкого распространения во многих частях мира. [1]Второй смысл заключается в том, что все действия и вся власть в конечном счете подчинены закону. Над правителями есть нечто более высокое; они также находятся под властью закона. Обычно правовые системы развиваются по-разному. Сначала правители могут говорить: "Мы принимаем законы, и мы их соблюдаем". Но через некоторое время они забывают вторую половину этих слов. Они выше закона. То есть не закон управляет ими, а они управляют законом. Вы можете увидеть это в сталинской России, в Китае председателя Мао или во Франции конца семнадцатого века. Существует один закон для сильных и богатых и другой закон для народа. [2]Основная мысль. Верховенство закона зависит от единообразного применения законов и единой процедуры. Это означает, что юридический процесс должен быть отделен от политического процесса, что судьи и суды должны быть независимыми. Все это трудно поддерживать. Могущественные силы, экономические и политические, постоянно надеются склонить закон в свою сторону. Поддерживать этот принцип нелегко, и он очень хрупок, как мы видим вокруг нас. [3]Эти разделения особенно хрупки во времена войны, как во время реальных войн, таких как Вторая мировая война, так и во время выдуманных или идеологических войн, которые являются столь сильной чертой нашего мира. К последней категории относятся "войны" против средневековых еретиков, "войны" против Сатаны и его империи ведьм, вплоть до "войн" против коммунизма во время чисток Маккарти в 1950-х годах и до современных "войн" против терроризма. В каждом случае происходит серьезная эрозия гражданских свобод и подавление юридической независимости. Мы можем видеть это слишком ясно в Соединенных Штатах и Великобритании сегодня, когда страх и паника разжигаются и используются для оправдания приостановки обычных юридических прав.Вторая "эффективность" касается степени, в которой люди выполняют юридические решения. Большая проблема заключается в том, чтобы убедить людей принять то, что происходит в ходе юридического процесса. Юридический процесс вырывает людей из их обычной жизни, где они оказались втянутыми в конфликтные отношения. Он помещает их на арену, которая находится вне обычного времени и пространства. Он перестраивает их жизнь. Вам приходится оказывать большое давление, чтобы убедить людей следовать решению, которое, по их мнению, противоречит их интересам. [4]Чтобы заставить принять решение, закон часто представляет собой драматический и тщательно продуманный процесс. Люди одеваются в странные костюмы, судья сидит высоко над судом, длинные звучные слова используются в странной формальной манере. Часто проводятся драматические публичные наказания, как в так называемом "театре Тайберна", где преступников водили по улицам и казнили перед толпой в Англии XVIII века.Право во многом похоже на ритуал; оно сильно формализовано и стандартизировано с навязчивым давлением. В других отношениях это похоже на игру, например, теннис. Люди идут на "корт". Они надевают специальную одежду. Есть ампайр (судья). Они играют в боевую игру, либо от своего имени, либо через своих представителей, подавая, возвращая, пытаясь перехитрить своих противников. После рассмотрения дела их мир меняется. Одна сторона выиграла, другая проиграла. [2]Другой смысл "эффективности" касается степени, в которой граждане или подданные чувствуют себя защищенными своими законами и правовыми процессами. Почти во всех серьезных юридических делах вы имеете дело с противостоянием между государством и гражданином или субъектом. Государство обладает почти всей полнотой власти, а отдельный человек по своей природе очень слаб. Поэтому если государство говорит: "Вы подозреваетесь в преступлении", как вы можете защитить себя?Когда у вас есть система суда присяжных, где присяжные обязаны решать вопрос о вашей виновности или невиновности, все меняется. Присяжные — это не суд, а наблюдатели и арбитры. Одно дело - перемолоть отдельного человека, уже обвиненного в преступлении. Совсем другое дело - убедить двенадцать свободных, в меру обеспеченных и достаточно образованных людей, которым под присягой дали слово судить как можно более справедливо, без страха и пристрастия.Таким образом, суд присяжных действует как фильтр государственной власти, защита отдельного гражданина или подданного. Это ключевой институт любой демократии. В большинстве стран Западной Европы уже тысячу лет назад существовали своего рода присяжные. Племена, разрушившие Римскую империю, ввели правовую систему суда присяжных перед странствующими судьями, которая сохранялась в течение полутысячелетия. [4]Среди факторов, которые заставили большую часть Европы отказаться от присяжных к восемнадцатому веку, можно выделить два. Одно из них было социальным. Фортескью в пятнадцатом веке, сравнивая систему присяжных в Англии и отсутствие присяжных во Франции, заметил, что присяжные работают только в том случае, если в сельской местности имеется многочисленный класс умеренно обеспеченных, образованных и независимых людей, которые могут выступать в качестве присяжных.В Англии такой класс был, во Франции - нет.Во-вторых, большая часть Европы была вновь колонизирована абсолютистской формой римского права с XIV по XVII век. Оно было основано на инквизиторской форме правосудия, когда магистраты рассматривали дела без участия присяжных. Только Англия избежала этой "рецепции" римского права и сохранила свою старую систему суда присяжных. Так было до начала двадцать первого века. В настоящее время политики все чаще призывают к ее отмене в широком спектре случаев. [4]Политики и другие реформаторы ссылаются на хорошо известные задержки, расходы и неэффективность предоставления людям права на суд присяжных. Вместо того чтобы применить разум для минимизации этих проблем, они принимают простое и привлекательное для них решение - начать отменять право на суд присяжных во многих видах дел. То, что представители общественности постепенно окажутся в прямом противостоянии с государством и больше не будут защищены своими коллегами, — это результат, который станет очевидным только через некоторое время. [2], [3]Дополнением к суду присяжных является институт, который большинство из нас воспринимает как должное и мало о нем знает, но который великий историк права Ф.В. Мейтланд однажды назвал "очень чудесным институтом" и "таким чисто английским, возможно, самой отчетливо английской частью всей нашей правительственной организации". Это мировые судьи, или то, что раньше называлось мировыми судьями. Мировые судьи — это обычные местные жители, не имеющие профессионального образования в области права. Эта система сложилась в конце XIII века, хотя впервые она получила законодательное закрепление в Акте 1327 года. Она была разработана как способ борьбы с серьезными угрозами порядку и собственности на местном уровне.Судьи набирались из богатых и независимых дворян и поддерживались сильной общиной местных джентльменов в шире. Все серьезные дела должны были рассматриваться ими, когда они выступали в качестве "Большого жюри", прежде чем они могли быть рассмотрены королевскими судьями. Они представляли собой сплоченный и взаимосвязанный коллектив людей, получивших образование в университетах, некоторые из которых также заседали в парламенте. [4]В настоящее время около девяноста семи процентов всех дел не проходят дальше мирового суда. Даже самые серьезные дела должны быть одобрены мировыми судьями, прежде чем они смогут продвинуться дальше по юридической системе. То, что сэр Эдвард Коук написал в начале семнадцатого века, по-прежнему верно: "Во всем христианском мире нет такой должности, как мировой судья, если она исполняется должным образом".Мировые судьи обеспечивают еще одну важную защиту граждан, поскольку они независимы от правительства. Им не платит государство, и они не подчиняются ему напрямую. Они обеспечивают правосудие на местах, его децентрализацию, понимание закона простыми гражданами (которых они представляют). Без них у нашей страны была бы совсем другая история. Это относится не только к конкретным событиям, например, они составляли костяк сопротивления и изгнания Якова II во время "славной революции" 1688 года, но и в целом. Сам факт их присутствия подавляет притязания исполнительной власти.Огромное количество времени и энергии, отданное мировыми судьями на протяжении полутысячи лет, поражает воображение. И все же, как и присяжные, они являются угрожаемым видом, поскольку усиливается давление с целью заменить их на магистратов, то есть на оплачиваемых и обученных юристов, которые неизбежно имеют более тесную связь с государством. [5]На степень доверия и чувство безопасности населения сильно влияют исполнители закона, а именно полиция. До середины девятнадцатого века английская полиция состояла из местных, необученных, простых деревенских жителей, в обязанности которых входило поочередно исполнять обязанности констебля. Они не носили специальной формы и не имели специального оружия. Не было ни "полицейского участка", ни местной тюрьмы, которую они контролировали. Они были буквально частью местного сообщества. Они не рассматривались как внешние, вооруженные, принудительные силы центральной власти, как полиция почти везде в Европе. [3], [2]Такая локализация полицейских сил делала законы гораздо более эффективными. Полицейские знали свое общество, потому что были его частью. Поскольку им доверяли, информация поступала к ним. Им не нужно было физически присутствовать, чтобы предотвратить преступление или беспорядок. Наведение порядка "оккупирующей державой" без поддержки местного населения обычно приводит к катастрофическим последствиям, как мы видим на наших глазах в Ираке.Даже после институционализации полицейских сил сто пятьдесят лет назад они сохранили остатки этого уникального колорита. Они по-прежнему в основном безоружны, многие простые люди считают их надежными, некоррумпированными, полезными, возможно, немного педантичными, но в основном на их стороне. Распространение оружия, наркотиков, расовой напряженности и жестокой международной преступности в настоящее время оказывает огромное давление на эту традицию. [4]Наконец, то, что делает законы эффективными, — это то, как люди чувствуют, что они работают в их интересах, а не против них. Когда закон становится инструментом быстрого изменения социальной структуры, он может вызвать глубокую напряженность. Мы можем видеть это в связи с основной предпосылкой прав человека и закона.В современном законодательстве предполагается, что у людей есть права. Мужчины, женщины, дети, инвалиды, даже нерожденный плод или животные имеют неотъемлемые "права". Очень немногие общества в мире разделяют эту точку зрения. Обычно считается, что человек существует только как часть группы, он имеет права по отношению к другим, которые неотделимы от обязанностей. Не существует никаких неотъемлемых прав, которые даются с рождением. [5]Идея о том, что "жизнь, свобода и стремление к счастью" являются неотъемлемыми и неистребимыми правами человека, рассматривалась бы значительной частью мира даже сегодня, и уж точно на протяжении большей части истории, как возмутительное утверждение. Когда эта идея была завезена в Индию в XIX веке британцами, она вызвала огромное замешательство и расстройство. Никогда не считалось, что представитель низшей касты, женщина, ребенок, имеет те же неотъемлемые права, что и представитель высшей касты, мужчина, взрослый человек.Это предположение об индивидуальных правах человека является очень старой особенностью английского права. [2], [4]Теперь оно распространилось по всему миру и стало центральной доктриной новой формы миссионерской деятельности. У нее много достоинств. Защита слабых (детей, женщин, бедных) от сильных привлекательна. Восстановление баланса неравных отношений (рабы, жены, фабричные рабочие) выиграло от концепции индивидуальных прав человека, которые защищаются государством.Менее очевидно то, что при доведении до крайности акцент на "правах человека" может быть столь же опасен, как и их отсутствие. Без достаточного внимания к уравновешивающим правам сообществ и групп или обязанностям, которые сопутствуют правам, чрезмерный акцент на частных правах так же опасен, как и беззаконие. Это ввергает закон в небрежение. Социальная инженерия через закон должна осуществляться очень осторожно. Для многих навязчивое внимание к "правам человека", которое в настоящее время поощряется европейским законодательством, имеет именно такой эффект.Заключение и выводы. Правовые системы находятся на одном континууме. На одном конце находятся те, где закон — это система, навязанная центральным, абсолютистским правительством, чтобы держать неохотное население в угрюмом подчинении. Мы видели это во многих случаях, начиная с Франции XVII века и заканчивая коммунистическими и фашистскими государствами XX века.