Меры уголовно-процессуального принуждения

 Введение   1

Глава 1. Сущность и правовое значение мер процессуального принуждения   8

1.1. Становление и развитие института принуждения в российском уголовном судопроизводстве   8

1.2. Основа и назначение мер уголовно-процессуального принуждения   12

1.3. Классификация мер уголовно-процессуального принуждения  15

Глава 2. Механизм применения мер принуждения в российском уголовном судопроизводстве   20

2.1. Современная система мер пресечения в России   20

2.2. Совершенствование мер процессуального принуждения в российском уголовном судопроизводстве   24

Заключение   28

Список использованных источников   29

Введение

Основной закон страны объявляет права и свободы человека высшей ценностью. В то же время Конституция РФ также допускает возможность их ограничения в определенной степени, в какой это нужно в целях обеспечения прав и свобод иных лиц, а также интересов общества и государства. В отношении уголовного процесса указанное положение приобретает особенное значение. Потому что в его рамках прямым образом происходит столкновение интересов российского государства, которое обеспечивает уголовное преследование, а также назначение виновным лицам справедливого наказания, и интересов конкретного индивидуума, которое вовлечено в судопроизводство, подвержено всевозможным ограничениям.Исходя из международной практики, важно соблюдать правило, согласно которому в национальном законодательстве России должен соблюдаться справедливый баланс между потребностями, которые вытекают из общих интересов общества, а также необходимостью защиты важнейших прав человека. Соответственно, от сочетаемости и уравновешенности интересов будет зависеть не только действенность публичной работы, но также ее социальная полезность и общественная значимость.Тем не менее, проблема состоит в том, что в уголовном судопроизводстве установить такой баланс в соотношении личных и публичных интересов довольно проблематично. К тому же, эта система мер процессуального принуждения, структура и правовое оформление, а также формализованный порядок использования мер, который установлен нынешним законодательством, нуждаются в улучшении.Неверное постижение правовых норм, а также институтов уголовно-процессуального принуждения, ошибочное представление об их государственном принудительном воздействии способствует неисправному правовому регулированию принудительного воздействия в уголовном процессе. Происходят ошибки в правоприменительной деятельности, что обусловливает проведение нового серьезного исследования правовой природы государственного принуждения, а также его регулирования в уголовно-процессуальном законодательстве.Данную тему в своих трудах рассматривали такие авторы как Рудич В.В., Юсупова П.Г., Валюлин Р.Р., Дикарев И.С., Безлепкин Б.Т. и другие.Объект исследования представляют собой общественные отношения, которые складываются в связи важностью применения принудительного воздействия, а также осуществления мер процессуального принуждения в области уголовного судопроизводства. Предмет исследования – меры уголовно-процессуального принуждения.Цель исследования состоит в осуществлении анализа государственного принуждения в уголовном судопроизводстве, теоретической модели ее реализации в уголовно-процессуальном законодательстве и судебной практике.Задачи, которые решаются в исследовании для достижения цели:- рассмотреть становление и развитие института принуждения в российском уголовном судопроизводстве;- определить сущность и назначение мер уголовно-процессуального принуждения;- рассмотреть классификацию мер уголовно-процессуального принуждения;- выявить современную систему мер пресечения в России;- проанализировать меры процессуального принуждения в российском уголовном судопроизводстве.Методологической основой курсовой работы является общенаучный, диалектический, а также исторический методы познания. Также были использованы методы анализа, синтеза, аналогии и обобщения, и формально-логический метод.Курсовая работа состоит из введения, двух глав, которые объединяют пять параграфов, заключения, списка использованной литературы, включающего двадцать восемь наименований источников.Во введении обоснована тема работы, сформулирована цель и поставлены необходимые задачи. Кроме того, определены объект, предмет исследования, а также обозначено состояние изучаемого явления.В первой главе исследования дается описание становления и развития института принуждения в уголовном судопроизводстве, указывается на сущность и назначение мер уголовно-процессуального принуждения. Кроме того, приводится классификация мер уголовно-процессуального принуждения.Во второй главе рассматривается современная система мер пресечения в России, совершенствуются меры процессуального принуждения в российском уголовном судопроизводстве.В заключении приводятся основные выводы работы, которые охватывают общее положение дел в области мер уголовно-процессуального принуждения.Глава 1. Сущность и правовое значение мер процессуального принуждения1.1. Становление и развитие института принуждения в российском уголовном судопроизводствеДействующее в современных реалиях уголовно-процессуальное законодательство российского государства следует анализировать также в качестве инструмента борьбы с преступлениями. Достижение точно установленных целей уголовного судопроизводства, а также обеспечение определенного законом порядка, соответствующего поведения участников процесса, а также своевременного исполнения приговора, зависит от эффективности применения тех или иных мер процессуального принуждения.Необходимо отметить, что институт уголовно-процессуального принуждения в своем становлении, дальнейшем формировании прошел долгий исторический путь. Он начался с периода существования Древней Руси, что позволяет выделить пять важнейших этапов. Так, первым этапом развития рассматриваемого института следует указать период, который начинается с XI в., с момента принятия Русской Правды, и вплоть до 1864 г. Русская Правда включала в себя такое понятие как «поручник», который отвечал перед истцом за явку ответчика в суд. Далее в течение XIII–XIV вв. совершение преступления выступало в качестве нанесения обиды, а наказание – это имущественное возмещение причиненного вреда. В последующее время на протяжении XV–XVI вв., мерой принуждения выступало поручительство, уголовный процесс приобретает более публичный характер [20].В соответствии с Судебниками 1497 и 1555 гг. главными методами ведения уголовного процесса выступали обыск, а также пытка. При этом обыск выполнял не только роль средства отыскания доказательств, но также выступал общей мерой борьбы с преступными деяниями. Губные старосты являлись выборными земской властью, которые учреждались в первой половине XVI в. для изъятия из ведения наместников уголовных дел. Затем в 1649 г. принимается Соборное уложение, которое выступило закономерным продолжением Русской Правды. В нем на первое место среди разнообразных мер уголовно-процессуального принуждения становится тюремное заключение. Кроме того, исторический документ включает положения о доставке не явившегося лица в судебные органы путем его привода, а также наказание битье батогами. Свод законов 1832 г. включил в себя такие меры пресечения как:- содержание в тюрьме и при полиции;- домашний арест;- полицейский надзор; - отдача на поруки (ст. 876, т. XV Свода законов). Указанный исторический документ определял условия применения перечисленных мер пресечения. Важно отметить тот факт, что в рассматриваемый период времени отчеты в части применения мер принуждения составлялись только в отношении содержания под стражей.Следующим – вторым – этапом развития уголовно-процессуального законодательства выступает временной период с 1864 по 1917 гг. При этом он непосредственным образом связывается с принятием Устава уголовного судопроизводства 1864 г. На протяжении этих лет максимально активно развивается нормативно-правовой фундамент института мер принуждения в целом, а также иных мер принуждения, в частности.Устав описывал основания, условия, а также порядок задержания, применения мер пресечения (отобрание вида на жительство или подписка о явке к следствию и неотлучке с места жительства, отдача под особый надзор полиции, взятие под стражу и другие (ст. ст. 77, 416–419)). Помимо прочего, указанный процессуальный закон установил в качестве иных мер процессуального принуждения привод, денежное взыскание, наложение ареста на имущество, а также отстранение от должности. В соответствии с УУС 1864 г. прокурор мог требовать отмены либо смягчения меры пресечения. При этом указанное требование являлось обязательным, однако только для судебного следователя. Наравне с этим прокурор наделялся полномочиями отмены или смягчения меры пресечения при составлении обвинительного акта перед направлением конкретного уголовного дела в суд. Тем не менее, у прокурора отсутствовало право избрания более строгой меры пресечения.Третий этап развития института мер уголовного принуждения начался после Октябрьской революции. Она способствовало полному отказу от ранее существовавшего уголовно-процессуального законодательства царской страны. Временные рамки с 1917 по 1960 гг. УПК РСФСР, который принят в 1922 г., включал в себя меры принуждения в виде задержания подозреваемого, а также меры пресечения. Тем не менее, в данном кодексе отсутствовал отдельный раздел, который посвящался бы иным мерам пресечения. Однако указанным нормативным документом анализировался привод, отстранение от должности, а также обязательство о явке и наложение ареста на имущество.Изучая следующий, четвертый этап развития законодательства о мерах уголовно-процессуального принуждения с 1960 по 2001 г., следует указать, что он непосредственно зависит от принятия в 1960 г. УПК РСФСР. Данный закон скрупулезно регулировал имеющиеся в нём меры принуждения, а именно обязательство о явке, привод, наложение ареста на имущество, денежное взыскание, а также отстранение от должности. При этом в качестве меры принуждения применялся привод, однако только лишь в случае неявки без уважительной причины. Впервые в кодексе отражены условия привода обвиняемого без предварительного вызова и привода свидетеля, эксперта, а также потерпевшего.УПК РСФСР 1922 г. не предусматривал четкой формулировки наименования такой меры принуждения как временное отстранение от должности. Недостаток устраняется законодателем при принятии УПК 1960 г., тем не менее, нормативно-правовой акт не устанавливал процессуального оформления указанной меры принуждения. Помимо прочего, новое уголовно-процессуальное законодательство регулировало и такую меру принуждения как наложение ареста на имущество. Она применялась для обеспечения гражданского иска либо будущей конфискации имущества, когда обвиняемые выступали в роли материально-ответственных лиц, а имущество приобреталось криминальным путём.Уголовно-процессуальный кодекс РФ (далее – УПК РФ), который принят в 2001 г. ввел совершенно иную систему мер процессуального принуждения. В результате этого блок спорных моментов получил свое разрешение [2]. Если УПК РСФСР 1960 г. выделял лишь нормы о мерах пресечения, тогда как в новом уголовно-процессуальном документе мерам процессуального принуждения посвящен отдельный раздел из трех глав. Также значительным образом меняется перечень участников уголовного процесса, в отношении которых применимы иные меры принуждения. На уровне кодификации вводится понятия мер процессуального принуждения, а также иных мер процессуального принуждения, а также определена их система.С момента принятия УПК России стартует пятый этап формирования российского института уголовно-процессуальных мер принуждения. К числу иных мер процессуального принуждения относятся: привод, временное отстранение от должности, обязательство о явке, а также наложение ареста на имущество и денежное взыскание. Тем не менее, не совсем верно, что сегодня проблема совершенствования мер процессуального принуждения полностью решена и не нуждается в дальнейшем изучении [21].Следует выделить проблемные аспекты, которые связаны с обеспечением конституционных прав, а также свобод субъектов уголовного процесса. К примеру, нормы, которые регулируют обязательство о явке и привод, не указывают потенциал их применения к таким субъектам уголовного судопроизводства как гражданский ответчик и истец, специалист, переводчик, эксперт, а также понятой. Данный вопрос также открыт в отношении эпизодических участников, например, законный представитель несовершеннолетнего, законный представитель лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительной меры медицинского характера и иных [24]. Также нуждается в подробном исследовании вопрос о возможности применения указанных иных мер процессуального принуждения на стадии возбуждения уголовного дела [15].Таким образом, изначальный момент появления первой формы мер уголовно-процессуального принуждения связывается с зарождением права, которое регламентирует отношения сторон после совершения преступления – XIII-XIV вв. Российское уголовно-процессуальное законодательство в данный исторический отрезок времени не предусматривало дефиниции меры уголовно-процессуального принуждения, вместо него применялся термин меры пресечения. Экономические и разные социальные преобразования, которые наблюдались в российской истории, определили важность постепенного модифицирования законодательства, которое регулирует механизм реализации мер уголовно-процессуального принуждения.1.2. Основа и назначение мер уголовно-процессуального принужденияУголовно-процессуальное принуждение представляет собой социально-правовое явление, с которым следует связывать возможность применения компетентными госструктурами к участникам уголовного судопроизводства установленных уголовно-процессуальным законодательством мер, которые ограничивают их конституционные права, а также свободы. Обширный блок данных мер закрепляется в четвертом разделе УПК России. Они подразделяются на меры, которые предназначены обеспечивать в период производства по уголовным делам надлежащее поведение обвиняемых и подозреваемых в совершении преступлений (ст. 91-118 УПК РФ), а также которые гарантируют указанным в ч. 2 ст. 111 УПК России лицам гарантии реализации прав и обязанностей независимо от наличия у них личного интереса в уголовном деле (потерпевшие, гражданские ответчики и истцы, их представители) либо отсутствия данного интереса (эксперты, специалисты, переводчики, свидетели, а также понятые).Необходимо обратить внимание на то, что, основания, а также процессуальный порядок применения мер уголовно-процессуального принуждения к подозреваемым и обвиняемым достаточно обстоятельно урегулирован кодексом. Тем не менее, относительно специалистов, экспертов, переводчиков и понятых в качестве участников уголовного судопроизводства законодатель ограничился только указанием на возможность при наличии к этому обстоятельств (ч. 5–6 ст. 59 УПК РФ и иные) привлечения их к уголовной ответственности. При этом свидетель как участник уголовного судопроизводства в случае уклонения от явки по вызовам дознавателя, следователя или в суд без уважительных причин может быть подвергнут приводу по ст. 56 УПК РФ. При наличии указанных в данной статье обстоятельств также может быть привлечен и к уголовной ответственности [8].ФЗ № 376-ФЗ от 30.10.2018 г. дополнил кодекс ст. 56.1, которая регламентирует процессуальный статус лица, в отношении которого уголовное дело выделено в отдельное производство вследствие заключения с ним досудебного соглашения о сотрудничестве. Положение ч. 2 ст. 56.1 УПК России указывает, что такое лицо наделяется установленными ч. 4 ст. 56 кодекса правами. Получает права такого участника как свидетель, с возможным применением к нему в качестве меры пресечения привода (ч. 6 ст. 56.1 УПК РФ). Тем не менее, предоставление лицу, которое заключило досудебное соглашение о сотрудничестве, правами свидетеля, не согласуется с предъявляемыми к свидетелю требованиями, главным из которых является его объективность. Кроме того, игнорируется исторически аргументированный постулат о том, что в качестве свидетеля может выступать только лицо, которое знает об обстоятельствах, которые подлежат восстановлению по уголовному делу вовсе не в связи со своими уголовно наказуемыми действиями [11].Необходимо подчеркнуть, что применение всякой из мер уголовно-процессуального принуждения может быть только при наличии к этому материально-правовых, а также процессуальных оснований. Материально-правовыми основаниями всегда выступает блок доказательств о возможном ненадлежащем поведении подвергаемого в определенной степени процессуальным принуждениям участника уголовного судопроизводства. Сформировавшееся у принимающего решение компетентного лица об использовании мер уголовно-процессуального принуждения внутреннее убеждение должно базироваться на реально достоверной информации, которая получена из указанных в ч. 2 ст. 74 УПК России источников в легитимной форме. К тому же содержание данных сведений должно удостоверять об определенных фактах и обстоятельствах, которые имеют место, либо о вероятном ненадлежащем поведении адресата мер рассматриваемого принуждения [27].Важно указать, что содержание процессуального основания для применения мер уголовно-процессуального принуждения включает в себя условия обращения к таким мерам, а также оформление принятого решения в процессуальном акте. Условия применения уголовно-процессуального принуждения представляют собой органическое объединение обстоятельств:- наличие производства по делу; - процессуальный статус подвергаемого уголовно-процессуальному принуждению лица;- видовой характер меры уголовно-процессуального принуждения, которая применима к конкретному лицу как к участнику уголовного процесса. Соответствующее производство по проверке наличия основания для возбуждения производства по уголовному делу связано с поступлением в правоохранительные структуры информации о преступном деянии. Об избрании меры уголовно-процессуального принуждения выносится надлежащее постановление компетентного судебного органа, дознавателя или судьи. Различного рода отступления применительно к такой мере уголовно-процессуального принуждения как задержание подозреваемого в виде составления протокола задержания (ст. 92 УПК РФ) неосновательны, поскольку любое уголовно-процессуальное решение должно базироваться на некой целостности уголовно-процессуальных доказательств. Решение о применении конкретной меры процессуального принуждения является собой осуществление лицом, которое призвано качественного разрешать по существу находящееся у него в производстве уголовное дело, собственных процессуальных компетенций.Правовая, а также нравственная составляющая всего института уголовно процессуального принуждения заключается в служении успешному выполнению установленному ст. 6 УПК России предназначению: защита прав и законных интересов лиц и организаций, пострадавших от преступных деяний, защита личности от незаконного и безосновательного обвинения, а также ограничения его прав и свобод.1.3. Классификация мер уголовно-процессуального принужденияВ рамках уголовного процесса принуждение выражено в самых многообразных формах. В широком смысле оно представляет собой воздействие на так называемых невластных субъектов судопроизводства, а также принуждение к определенным действиям должностных лиц, которые осуществляют уголовное судопроизводство, иных должностных лиц, которые наделены соответствующими полномочиями процессуального контроля либо прокурорского надзора.Однако данный вид процессуального принуждения наделен специфическими особенностями, которые не сопряжены с нюансами гарантий, которые применимы в целях обеспечения его законности, обоснованности, а также справедливости. В той мере, в которой они применяются в случае принудительного воздействия на участников уголовного судопроизводства, которые вовлекаются в сферу уголовного процесса по воле должностных лиц, которые его осуществляют [19].Вместе с тем классификация принудительных средств в уголовном процессе наделяется серьезным значением, которое трудно переоценить. В понятных целях и по строгому критерию она позволяет четко представлять нюансы элементов, которые составляют каждую классификационную группу. Помимо прочего, верным образом ориентирует правоприменителя по поводу цели, оснований использования средств принудительного характера, потенциалов их совмещения, а также субъектов судопроизводства, которые ими подвергаются.Может быть, изъяны теоретических воззрений на классификацию принудительных уголовно-процессуальных средств определили существующие воззрения законодателя. Его классификация, которая нашла отражение в Уголовно-процессуальном кодексе России, базируется на абсолютно туманных критериях с непонятными целями. Впервые на комплексной основе в отдельном разделе «Меры процессуального принуждения» российский законодатель детальным образом описал основания, а также порядок применения мер принуждения. Данный раздел включил в себя три главы, а именно «Задержание» (Глава 12), «Меры пресечения» (Глава 13) и «Иные меры процессуального принуждения» (Глава 14) [9].Тем не менее, указанная законодательная классификация обладает большим числом несомненных изъянов. К примеру, отсутствует ясность в вопросе критерия, на основании которого она осуществлена. Конечно же, ни по цели мер принуждения, ни по участникам, к которым возможно их применение, а также ни по уровню принудительности и степени ограничения прав человека. Природа соответствующих мер принуждения также не выступает критерием классификации, потому что законодательная классификация не позволяет разграничить пресекательные и предупредительные меры, а также меры ответственности.Очевидным обстоятельством является то, что меры пресечения выделяются в самостоятельную главу вследствие законодательной, а также доктринальной традиции. Тем не менее, неясно почему отдельная глава посвящена именно задержанию, а не наложению ареста на имущество, временному отстранению от должности или денежному взысканию.Кроме того, носит ошибочный характер подход законодателя к наименованию, а также самому содержанию четырнадцатой главы УПК России. Само определение их как «иных» мер принуждения показывает их некую второстепенную роль или второсортность. Серьезных оснований для законодательного решения, по которому временное отстранение от должности или наложение ареста на имущество по отношению, к примеру, к личному поручительству являются некими «иными» мерами принуждения, не установлено. Вопрос и об идее, которая объединяет меры принуждения, которые именуются как «иные», остается открытым.Васильевой Е.Г. довольно полно обобщены доктринальные классификации, которые нашли свое отражение в правовой литературе как советского, так и российского периодов. Самой распространенной выступила классификация по целям применения. Так, первая группа включает в себя меры, которые гарантируют собирание доказательств. В этой группе объединяются такие меры как выемка, освидетельствование, обыск и другие.Вторая группа – это меры, которые служат устранению возникших либо могущих возникнуть преград в процессе осуществления уголовного судопроизводства. Она включает в себя все меры пресечения, задержание, привод, отобрание обязательства о явке и другие. При этом некоторые ученые (к примеру, В.И. Михайлов) считают необходимым отделить меры, которые призваны предупреждать совершение преступных деяний (меры пресечения) в отдельную группу. Третья группа включает в себя меру, которая выступает обеспечением в части имущественных взысканий – наложение ареста на имущество [19]. Исходя из последствий применения мер, собственно уголовно-процессуальное принуждение классифицируется разными специалистами следующими способами (Таблица 1):Таблица 1 – Классификация мер уголовно-процессуального принуждения№Меры1меры, которые ограничивают право на свободу и неприкосновенность личности2меры, которые ограничивают право неприкосновенности жилища и права личной собственности3меры, которые ограничивают право на тайну переписки4меры, которые связаны с притеснением и ущемлением иных прав и интересов личности.Из указанных ранее мнений обращает на себя внимание классификация З.Ф. Ковриги. Она разделила меры процессуального принуждения всего на две группы по целям применения:- средства пресечения (меры пресечения, отобрание обязательства о явке, задержание, привод, отстранение обвиняемого от должности, меры, которые применяются к нарушителям порядка в судебном заседании и другие);- средства обеспечения (выемка и обыск, помещение обвиняемого или подозреваемого в медицинское учреждение, наложение ареста на имущество).Указанные классификации предусматривают смешение элементов классификационных групп, поэтому не могут считаться совершенными. К примеру, меры, которые служат для устранения препятствий в процессе осуществления уголовного судопроизводства, всецело могут быть мерами, которые служат собиранию доказательств. Ограничения же имущественного характера неминуемо выступают мерами организационной природы [25].После принятия современного УПК России и по сегодняшний день, несмотря на установленную законодателем классификацию мер принуждения на базе их нормативного группирования, споры между правоведами в части классификации мер принуждения продолжаются. Важно отметить, что выделить объективные мерила формирования данной системы довольно сложно, и до настоящего времени не удалось это осуществить.Васильева Е.Г., к примеру, различает две группы, которые составляют систему мер уголовно-процессуального принуждения (Таблица 2):Таблица 2 – Две группы мер уголовно-процессуального принуждения №Меры1меры обязательного принуждения, в каждом случае применения которых обязательно присутствует принуждение (задержание, меры пресечения, привод и меры уголовно-процессуальной ответственности)2меры возможного принуждения, в которых принуждение имеет лишь потенциальный характер (следственные действия, для которых предусмотрен принудительный порядок осуществления, отобрание соответствующих подписок и предупреждение об ответственности).Таким образом, с момента принятия Уголовно-процессуального кодекса России в нормы, которые регламентируют основания и порядок применения мер процессуального принуждения, многократно вносились существенные изменения по уточнению отдельных норм изучаемого института. Разнообразные меры показывают, что работа по совершенствованию соответствующих мер процессуального принуждения продолжается и в современный период.Направление систематизации средств принудительного характера в кодексе следует пересматривать с учетом того, что их классификация немаловажна не сама по себе, а как средство адекватного толкования процессуальных норм для легитимного применения принуждения в уголовном судопроизводстве.Глава 2. Механизм применения мер принуждения в российском уголовном судопроизводстве2.1. Современная система мер пресечения в РоссииУголовное судопроизводство традиционным образом основывается на отчетливом балансе императивных, а также диспозитивных начал. Совмещение методов убеждения, а также принуждения, регламентация дозволений и запретов в обусловленных законом пропорциях позволяют оценить содержание уголовно-процессуальной деятельности, ее соответствие требованиям справедливости и гуманизма. В наибольшей степени это находит проявление в институте мер процессуального принуждения, а именно в мерах пресечения. Рассмотрение динамики представлений законодателя о сущности применяемых процессуально-принудительных мер помогает осуществлять прогнозы главных направлений улучшения системы мер пресечения в будущем [22].Современный уголовно-процессуальный закон исключил из системы мер пресечения поручительство общественного объединения как несоответствующее современным реалиям средство обеспечения правомерности поведения обвиняемого. При этом домашний арест, наоборот, возвращен в текст процессуального кодекса после довольно длительного отсутствия.Далее российский законодатель постепенно начал детальным образом закреплять в тексте кодекса процессуальные нюансы применения отдельных мер пресечения. За продолжительный период действия УПК России существенно переработаны статьи, которые посвящены залогу, домашнему аресту, а также заключению под стражу. Благодаря данным усилиям залог и домашний арест перестали быть мерами пресечения только на бумаге, и сегодня они активно применяются на практике. Привлекают пристальное внимание ученых и правоприменителей проблемные вопросы традиционных для российского права мер пресечения, а именно подписки о невыезде и заключения под стражу.Последним этапом создания современной отечественной системы мер пресечения выступило принятие ФЗ от 18 апреля 2018 г. № 72-ФЗ «О внесении изменений в УПК РФ в части избрания и применения мер пресечения в виде запрета определенных действий, залога и домашнего ареста». Документ ввел в правовой оборот новую меру пресечения, которая ранее не применялась, а именно запрет определенных действий [14].В целом следует говорить о появлении новой классификации мер пресечения на те, которые применяются в качестве основных, и те, которые можно использовать вместе с другими. Установленные ст. 105.1 УПК России запреты согласно новой редакции закона могут дополнять, к примеру, такие меры пресечения как залог и домашний арест. Также при необходимости они могут применяться отдельно в качестве самостоятельной меры пресечения. Ранее, до соответствующих изменений законодатель недвусмысленно предоставлял возможность избрания подозреваемому либо обвиняемому только одной меры пресечения. Лишь в случаях ее неэффективности или отпадения оснований избранная мера пресечения могла быть заменена или отменена. Сегодня не меняя избранную меру пресечения, следователь или другие полномочные лица могут дополнить наложенные ограничения одним или несколькими запретами [5].Таким образом, эволюция системы мер пресечения в российском праве отчетливым образом отражает динамику представлений законодателя об эффективности многообразных средств влияния на обвиняемых. В различные исторические периоды предпочтение отдавалось тем или иным принудительным мерам. Этот факт показывает постоянную заинтересованность государства в эффективности их применения. Кроме того, способность мер пресечения разрешать возложенные на них задачи зависит не от жесткости воздействия, а от разнообразия предоставленных законом средств и от правильности выбора обеспечительной меры в каждом случае. Чем более многообразной и динамичной выступает система мер пресечения, тем она действеннее. Помимо прочего, активное внимание законодателя к мерам уголовно-процессуального пресечения в последнее время позволяет говорить о том, что новые меры пресечения будут постоянно появляться. При этом существующая система расширится, видоизменится подход к пониманию, а также классификации процессуального принуждения [23].Необходимо подчеркнуть, что неудовлетворенность отечественной системой мер пресечения порождает всяческие идеи по ее изменению. Появляются сторонники восстановления одной из мер пресечения, а именно отобрания вида на жительство (изъятие заграничного паспорта гражданина России или паспорта – для иностранного гражданина по современному толкованию). Такая инициатива исходит от председателя Конституционного Суда России В.Д. Зорькина. Введение данной меры пресечения, которая сочетает физическое, а также психологическое принуждение, поддержали многочисленные процессуалисты [26].Согласно положению ч. 6 ст. 105.1 УПК России предусмотрены следующие ограничения прав и свобод подозреваемого, а также обвиняемого (Таблица 3):Таблица 3 – Ограничения прав и свобод по ст. 105.1 УПК РФ№Ограничение1находиться в определенных местах, а также ближе установленного расстояния до определенных объектов, посещать определенные мероприятия и участвовать в них2управлять автомобилем или иным транспортным средством, если совершенное преступление связано с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств3выходить за пределы жилого помещения, в котором он проживает, в определенное время4общаться с определенными лицами5отправлять и получать почтово-телеграфные отправления6использовать средства связи и информационно-телекоммуникационную сеть Интернет.Таким образом, система мер пресечения продолжает развиваться в направлении доктринальных запретов на применение одновременно двух мер пресечения (ч. 1 ст. 97 УПК РФ). Его устранение выступает основной предпосылкой к системному изменению института мер пресечения. Фундамент данной системы должна составлять идея о том, что правоприменитель компетентен на свое усмотрение осуществлять выбор оптимального сочетания правовых средств принудительного характера в качестве комплексной меры пресечения, которая максимально подходит для данного случая.Существуют основания полагать, что залог в качестве самостоятельной меры пресечения не стал настоящей альтернативой заключению под стражу по причине того, что его нельзя дополнить мерами принудительного характера, которые обеспечивают явку обвиняемого к следователю либо в судебные органы. Вместе с тем именно посредством расширения практики применения залога (в соединении с другими мерами правоограничения, которые не связаны с лишением свободы) можно значительно изменить стандарт применения мер пресечения [18].Например, можно практиковать разнообразные подходы к выбору видов запретов и обязательств, их количеству, а также содержанию. Лицо, которое осуществляет производство, будет раздельно выбирать как сами ограничения (запреты, обязательства), которые составляют содержание принудительного воздействия, так и способы их обеспечения. Возможная модель принудительного процессуального воздействия на лиц, которые обвиняются или подозреваются в совершении преступления, состоит из трех элементов: - основные ограничения; - дополнительные ограничения и дополнительные обязательства; - способы обеспечения исполнения ограничений и соблюдения обязательств.Таким образом, существующая система мер пресечения несовершенна вследствие значительного смещения в пользу двух мер, а именно подписки о невыезде и заключения под стражу. Иные меры применяются в пределах статистической погрешности. Существующее положение вещей не поменяется до тех пор, пока не произойдут концептуальные трансформации в организации системы мер пресечения.2.2. Совершенствование мер процессуального принуждения в российском уголовном судопроизводствеПроцессуальное принуждение следует применять строго в границах конкретных, уже появившихся правоотношений. Меры процессуального принуждения используются должностными лицами и органами, в производстве которых находится соответствующее уголовное дело. Запрещено предоставлять возможность применения рассматриваемых мер процессуального принуждения другим должностным лицам, хотя контроль за фактическим осуществлением этих мер возможен, и другими органами [17].Важно указать, что при применении мер процессуального принуждения необходимо использование правила их экономии. Принуждение не является самоцелью, поэтому если определенная задача может быть решена без применения принуждения либо с применением принуждения относительно небольшой степени, то компетентные органы должны идти по пути наименьшего принудительного воздействия.Применение мер принуждения в полной мере сопровождается обеспечением прав, свобод и законных интересов лиц, в отношении которых принимается соответствующее решение. Поэтому лицо, в отношении которого применяется процессуальное принуждение, выступает не объектом воздействия, а субъектом правоотношений со свойственными для него не только обязанностями, но также и правами [6].Чрезвычайно распространенной мерой принуждения выступает задержание подозреваемого. В УПК России данной процедуре посвящается целая Глава 12, где указываются основания задержания, его порядок, а также основания последующего освобождения подозреваемого. Касательно соответствия международно-правовым стандартам, то российское законодательство данным требованиям соответствует. Тем не менее, еще до принятия ныне действующего законодательства образовалась серьезная проблема соотношения процессуального (официального) задержания и задержания фактического, которое зачастую происходит еще до начала уголовного процесса.В соответствии со ст. 5 УПК РФ задержание представляет собой меру процессуального принуждения, которая применяется на срок не более сорока восьми часов с момента фактического задержания лица по подозрению в совершении преступления. Тем не менее, «фактическое задержание» и «фактическое лишение свободы» – синонимические понятия, одно не может быть выводимо из другого и тем более разъяснять его. Поэтому необходимо более подробно отразить в российском законе тот момент, когда лицо фактически лишается возможности передвигаться и становится задержанным со всеми последствиями [10]. Необходимо отметить, что разновидностью, а также самой существенной частью мер процессуального принуждения выступают меры пресечения. Всякая мера пресечения, а тем более угроза замены одной относительно более мягкой меры пресечения на более строгую не может быть использована в качестве средства собирания доказательств, которые подтверждают совершение преступного деяния этим определенным лицом. Положение ст. 97 УПК России закрепляет универсальный блок оснований для избрания той либо иной меры пресечения из числа содержащихся в законе. Этим гарантируется обоснованность и законность избрания любой меры пресечения, а также возможность гибкого подхода к избранию конкретной меры из их общего арсенала. Если обвиняемый характеризуется настолько положительно, то основания для избрания любой меры пресечения вообще отсутствуют [2]. Однако закон не в полной мере выражает постулат о том, что такие дополнительные условия не должны полностью подменять собой собственно основания для избрания той либо иной меры пресечения, а только лишь выделять меру пресечения, которая в данном конкретном случае наиболее целесообразна. К примеру, тяжесть совершенного преступного деяния при избрании конкретной меры пресечения следует учитывать, однако сама по себе она не может быть единственным основанием для ее избрания в отсутствие других оснований. Тем не менее, изучение правоприменительной практики подтверждает обратное. Число мер процессуального принуждения составляет наложение ареста на имущество, которое состоит в том, что из оборота изымается имущество, которое принадлежит обвиняемому и другим лицам, для обеспечения гражданского иска и иных имущественных взысканий по уголовному делу. Гарантией против нарушений прав личности выступает то, что данная мера процессуального принуждения налагается по судебному решению, которое принимается на основании ходатайства и подтверждающих это ходатайство материалов, которые в надлежащем виде представлены стороной обвинения [4].Очевидным преимуществом указанной меры выступает то, что она обеспечивает возмещение вреда, который причинен преступлением, а также иных имущественных взысканий, которые появились в связи с фактом общественно опасного деяния. Тем не менее, это не снимает со следователя, а потом с суда обязанности устанавливать причинно-следственную связь между наличием определенного имущества, которое подлежит аресту, и тем, что данное имущество принадлежит именно обвиняемому или иным лицам, которые могут нести за него гражданско-правовую ответственность.Довольно значимой мерой процессуального принуждения выступает денежное взыскание. Согласно ст. 118 УПК России оно налагается судом. При этом в случаях, когда нарушение допущено на стадии предварительного расследования, следователь составляет протокол и также направляет его в суд. Здесь будет разумно установить порядок, когда денежное взыскание будет налагаться самим следователем, а лицо должно получить право обжаловать данное постановление в суд по месту производства предварительного расследования. Это создаст действенный механизм воздействия на нарушителей, а также гарантии против произвольного наложения денежного взыскания на вовлеченных в уголовный процесс лиц [16].Мерой процессуального принуждения, которая довольно похожа по своей природе с мерой пресечения в виде подписки о невыезде, выступает обязательство о явке. Однако самое существенное отличие обязательства о явке состоит в том, что оно отбирается не только от обвиняемого (подозреваемого), но также от свидетеля и даже потерпевшего [28].Поэтому нарушение обязательства о явке вызывает многообразные последствия в зависимости от того, от какого именно участника процесса оно получалось. Если это подозреваемый или обвиняемый, то в отношении него может быть избрана мера пресечения как связанная, так и не связанная с лишением свободы. В отношении же потерпевшего и свидетеля возможная мера воздействия – наложение денежного взыскания и привод. При этом дифференцировать последствия в зависимости от категорий участников процесса желательно не только в правоприменении, но и на законодательном уровне.Таким образом, применение указанных мер принуждения необходимо рассматривать с позиций обеспечения прав, свобод, а также законных интересов личности, целесообразности и обоснованности применения данных мер компетентными должностными лицами и органами. Немаловажно конкретизировать доказательственный фундамент использования мер процессуального принуждения, а также установить необходимость отражения доказательств не только в материалах уголовного дела, но и непосредственно в документе о применении конкретной меры.ЗаключениеГосударственное принуждение совершенно верно признается неотделимым признаком государства и права. Уголовно-процессуальное принуждение выступает составным элементом государственного принуждения, а потому наделяется всеми его чертами. Вместе с тем мерам уголовно-процессуального принуждения свойственны свои характерные признаки. Их природа сведена к осуществлению данных мер только в область уголовно-процессуальных отношений. Принуждение в уголовно-процессуальном смысле выступает вынужденной мерой, которая применяется в комплексе с другими правовыми механизмами в целях осуществления задач уголовного судопроизводства.Взаимодействие интересов в уголовно-процессуальных отношениях возникает не только в связке дознаватель, следователь, судья – обвиняемый (подозреваемый, подсудимый), но и с другими участниками уголовного процесса (экспертом, переводчиком и другими). Реализация компетентным государственным служащим властных функций может выражаться не только в принудительном обеспечении производства следственных и процессуальных действий, а также избрании мер пресечения к подозреваемому, подсудимому или обвиняемому лицу, но и применении иных мер процессуального принуждения для понуждения субъектов судопроизводства к выполнению своих обязанностей.Главными государственными методами, путем которых осуществляются функции государства, выступают стимулирование, убеждение, а также принуждение. Государственное принуждение – воздействие на волю лица для того, чтобы подчинить его поведение требованиям принуждающего. Потребность в принудительных мерах возникает тогда, когда волю субъектов необходимо направить согласно с юридическим нормами, и другим способом добиться этой цели невозможно.Список использованных источниковНормативно-правовые актыКонституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993 с изменениями, одобренными в ходе общероссийского голосования 01.07.2020) / Официальный интернет-портал правовой информации http://www.pravo.gov.ru, 04.07.2020.Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 28.06.2022) / «Собрание законодательства РФ», 24.12.2001, № 52 (ч. I), ст. 4921.Материалы судебной практикиАпелляционное определение Саратовского областного суда от 13.12.2021 по делу № 22-3078/2021 / Консультант Плюс.Определение Конституционного Суда РФ от 27.05.2021 № 939-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Зайцева Сергея Владимировича на нарушение его конституционных прав ч. 2 и 9 ст. 115 УПК РФ и ст. 148 АПК РФ» / Консультант Плюс.Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2013 № 41 (ред. от 11.06.2020) «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога и запрета определенных действий» / «Бюллетень Верховного Суда РФ», № 2, февраль, 2014.Литература и периодические изданияАпостолова Н.Н. Система гарантий прав и свобод граждан при применении мер уголовно-процессуального принуждения // Законы России: опыт, анализ, практика. 2018. № 5. С. 3 - 7.Ахминова Ю.Ю. Домашний арест как мера пресечения: проблемы избрания и реализации на стадии предварительного расследования. Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук. – Санкт-Петербург. 2017. С. 181.Безлепкин Б.Т. Уголовный процесс в вопросах и ответах: учебное пособие. 9-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект, 2018. 304 с.Безлепкин Б.Т. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный). 15-е изд., перераб. и доп. Москва: Проспект, 2021. 640 с.Валюлин Р.Р. Заключение под стражу в системе мер уголовно-процессуального принуждения // Р.Р. Валюлин / Концепции фундаментальных и прикладных научных исследований: сб. статей. 2018. С. 101-109.Вологина Е.В. Меры уголовно-процессуального принуждения и особенности их применения // Форум. Серия: Гуманитарные и экономические науки. 2020. № 1 (21). С. 38-42.Гараева Т.Б. Основания применения иных мер уголовно-процессуального принуждения. Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук. – Омск, 2021. С. 203.Головачук О.С., Прошляков А.Д. Соотношение норм УПК России, федеральных конституционных и федеральных законов при применении мер уголовно-процессуального принуждения к лицам, указанным в ст. 447 УПК // Законы России: опыт, анализ, практика. 2018. № 5. С. 8 - 13.Григорьева А.Е. Меры пресечения в системе уголовно-процессуального принуждения // Вестник северо-восточного федерального университета им. М.К. Аммосова. Серия: История. Политология. Право. 2021. № 1 (21). С. 29-34.Дикарев И.С., Байманов С.С. Вопросы дальнейшего развития системы мер уголовно-процессуального принуждения // Вестник военного права. 2020. № 4. С. 44-49.Есина А.С., Макеева Н.В., Борбат А.В. Деятельность следователя по применению меры принуждения в виде денежного взыскания к участникам уголовного судопроизводства // Российский следователь. 2021. № 3. С. 21 - 25.Закомолдин А.В., Дуюнов В.К. Об уголовно-процессуальном принуждении как составляющей механизма уголовно-правового воздействия // Уголовное судопроизводство. 2020. № 4. С. 21 - 26.Коновалова А.Б., Обоймова И.А. Залог в системе мер процессуального принуждения: проблемы законодательной регламентации и правоприменительный потенциал // Безопасность бизнеса. 2021. № 6. С. 57 - 64.Манджиева Е.В. Классификация мер принуждения: от «смешанного» критерия к связи с объектом обеспечения // Актуальные проблемы российского права. – 2020. Т. 15. № 3. С. 154-165.Манджиева Е.В. Этапы становления и развития иных мер процессуального принуждения в России // Сетевое издание «Академическая мысль», № 4 (5), 2018. С. 117-119.Муравьев К.В. Оптимальна ли регламентация системы мер процессуального принуждения в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации? // Законы России: опыт, анализ, практика. 2018. № 5. С. 24 - 29.Рудич В.В. Механизм применения мер пресечения в российском уголовном судопроизводстве. Диссертация на соискание ученой степени доктора юридических наук. – Ульяновск. 2020. С. 538.Рудич В.В. О современной системе мер уголовно-процессуального принуждения – мер пресечения // Российское право: образование, практика, наука. 2021. № 3. С. 25-31.Тучина О.А., Кутуев Э.К. Уголовно-процессуальные меры пресечения в отношении несовершеннолетних, не связанные с изоляцией от общества: вопросы совершенствования законодательства // Российский следователь. 2020. № 7. С. 35 - 39.Юсупова П.Г. Меры уголовно-процессуального принуждения и их классификация // П.Г. Юсупова / Проблемы совершенствования законодательства: сб. статей. Махачкала, 2019. С. 321-323.Интернет-источникиКонституционный Суд Российской Федерации: 30 лет на защите прав граждан. На примерах практики. Официальный сайт. 2022. [Электронный ресурс] Режим доступа: http://www.ksrf.ru/ (Дата обращения: 01.07.2022 г.)Применение судами мер процессуального принуждения при рассмотрении уголовных дел [Электронный ресурс] Режим доступа: https://clck.ru/rgLju (Дата обращения: 01.07.2022 г.)Рыжаков А.П. Взятие обязательства о явке, предусмотренная ст. 112 УПК РФ мера процессуального принуждения / СПС Консультант Плюс. 2020 [Электронный ресурс] Режим доступа: https://clck.ru/rgS8e (Дата обращения: 01.07.2022 г.)